— О чём говорить-то будем?
— Хороший вопрос, Виктор Александрович. Я думаю, что говорить с вами надо о политике, о бизнесе, об атмосфере в регионе и стране, потому что Тархов в умах горожан – это политик. А в умах, скажем так, узкой группы людей, это ещё и человек, связанный с бизнесом. Давайте определимся, кто вы сейчас - бизнесмен, политик или кто-то ещё?
— Ну, вообще, учитывая мой возраст, я пенсионер с богатым жизненным опытом. Бизнесом я продолжаю заниматься, политикой — нет. Но с интересом смотрю, что творится.
— Творится в Самаре? Всё-таки ещё недавно вы были мэром…
— Я всё это вижу каждый божий день.
— Как вы оцениваете работу мэрии? Насколько, на ваш взгляд, эффективен ваш бывший заместитель, а сейчас мэр Азаров. Насколько он самостоятелен в принятии решений?
— Учитывая его происхождение, ему быть самостоятельным и принимать собственные решения крайне тяжело. Во всяком случае, по крупным, по финансовым вопросам. У него есть начальство по жизни.
— Вы были более самостоятельными в принятии решений?
— Мной, в общем-то, не командовал никто. Он обязан значимые вопросы и проекты согласовывать. Другого выхода для него просто нет.
— Над ним всё-таки один человек или, скажем так, разные группы?
— Я думаю, что один. Это господин Дьяченко (Олег Дьяченко – вице-спикер губдумы, один из основателей «Волгопромгаза» - «МК»), это всем давно известно, тайны этой никто не держит.
— Совсем недавно Николай Меркушкин несколько грубо выразился в адрес Азарова, что он может стать «политическим трупом». После этого Азаров почти огрызнулся, обиделся, может быть, и на несколько дней задержал подписание документов по стадиону. В конце концов, он подписал, но тем не менее. Что из себя, на ваш взгляд, представляет губернатор, а точнее временно исполняющий обязанности губернатора Николай Меркушкин? Насколько он действительно пользуется народной поддержкой, о которой говорят? Или Меркушкин пользуется в первую очередь поддержкой президента, а народ — это как бы побочный эффект?
— На мой взгляд, второй вариант. Посмотрите, какая выстраивается схема выборов муниципальных властей. Ну, как известно, есть теперь четыре варианта, один из которых — прямые выборы. Но практически все регионы отказываются от прямых выборов. На мой взгляд, самое главное событие - это даже не чемпионат мира по футболу будущий, а очередные выборы президента Российской Федерации. К этому готовятся, для этого и выстраивают вертикаль, на мой взгляд. Местного самоуправления, как такого, совсем нет. А эти модели, понимаете, это как три объявления на армянской заправочной станции: «Бензина нет! Бензина совсем нет! Бензина нет вообще!». Вот примерно так. Демократии и самоуправления нет, совсем нет и вообще нет.
- А почему бы не провести прямые выборы мэра? Ведь сейчас система избирательных комиссий, контроль над административным ресурсом таковы, что, кажется, нет проблем провести любые выборы с любым результатом. Азаров же прекрасные выборы провёл, кандидатов в конкуренты практически всех зачистили, медийная составляющая была в одни ворота…
— В выборах есть всё-таки элемент риска. А так - просто никакого.
— Значит, есть какая-то роль у народа или нет? Народ на что-то способен или нет?
— Часть народа, на мой взгляд, показала себя два года назад, полтора года назад перед выборами президента. Власть это хорошо запомнила. Надо нивелировать, уменьшить влияние народа, мало ли из-за чего он может взбухнуть или какие-то экономические катаклизмы у нас могут начаться. А здесь всё по накатанной. Как мы скажем, так и будет. На мой взгляд, это главная цель сейчас в стране.
— Вы, по сути, говорите о том, что, власть принимает решения, ведомая страхом?
— Я бы сказал, не столько страхом, сколько опасением. Знаете, как в бизнесе, есть риск, но желательно, чтобы его не было. Если можно этот риск обойти или избежать, то это надо сделать, вот и всё. Прагматики.
— А процесс ухода от риска не приводит к тому, что его на самом деле становится больше?
— Он накапливается. Это как отрицательная энергия — она накапливается. Всё равно должна быть паровозная труба, через которую погудеть можешь и сбросить давление излишнего пара.
— Да, но эти трубы закрывают, запаивают.
— Да, это вот отчасти боязнь. Давай, всё-таки завалим трубу, заглушим трубу. Ну, хотя бы год-два-три-четыре поживём спокойно.
— Вам нравится, что сейчас происходит в Самаре?
— А что здесь может нравиться? Я такой же обыватель. Сегодня прошёлся по Ильинскому скверу - стыд. Дороги — стыд, внешний вид — стыд. Самое ужасное, что ничего не делается! Всё в паровозный гудок уходит, в слова, в обещания и грандиозные планы.
— Вот сейчас Московское шоссе, в очередной раз ремонтируется.
— Кстати, лет шесть или, я не помню, сколько лет назад, мы приняли решение, что больше подземных переходов мы не строим.
— А решение было связано с чем? Это дорого?
— Это крайне дорого.
— Строить или поддерживать?
— И поддерживать достаточно дорого. Кроме того, это способствует криминогенной ситуации. Здесь нас сподвигла идея предпринимателей, которые решили сделать надземные переходы, но с условием, что боковины этих надземных переходов будут принадлежать им, как рекламный носитель. Мы ударили по рукам. И, кроме того, меня никто не убедит, что подземный переход — это дешевле, чем надземный. Ну, Москва не совсем с ума сошла, там везде делают эти надземные переходы, особенно в районе кольцевой дороги, это сплошь и рядом. Я считаю, что это абсолютно правильно.
- Когда вы были мэром, вы знали, какие перед вами стоят цели и задачи?
— Мы их сами ставили перед собой, обсуждали с господами депутатами. Понимаете, каждая программа стоит денег. И когда меня господин Артяков ругал за то, что слишком много сорняка на газонах, то я ему всегда говорил, что уничтожение сорняка стоит денег, а с деньгами как всегда… Как говорится, вопрос не в деньгах, а в их количестве. И с количеством денег всегда были проблемы. Но всё-таки в два с половиной раза, доходную часть бюджета удалось увеличить, и мы подбирались к самой доходной части городского бюджета — к источнику — это земля, которая по сей день городу не принадлежит. А самое главное, что это замалчивается и вообще не обсуждается, как будто, так и должно быть.
— Почему Азаров об этом молчит? Ему это тоже должно быть выгодно как мэру? Нет?
— Вот мы периодически поднимали вопрос: «Самара - столица региона»? Столица. Платите деньги за то, что мы столица. Ну как столице нашей родины федеральное правительство платит. За то, что все правительственные учреждения находятся в столице, что они ездят по этим дорогам, топчут эту землю, кое-что сливают в канализацию и т.д. А здесь это воспринимается как бунт на корабле. Вся помощь заключалась только в одном, что две улицы города обслуживались и финансировались из областного бюджета. Это Ново-Садовая и Московское шоссе. И всё на этом. А всё остальное ты сам. А земли мы у тебя отобрали.
— А в других регионах областные центры имеют такие статусы?
— Очень многие да. Новосибирск, допустим, Ростов-на-Дону.
— Скажите, а в других городах земля принадлежит городу? То есть, не в маленьких, а в столичных?
— Конечно. Никому в голову не приходит отнять у города землю, на которой он располагается, потом ещё ругать город за киоски? Ну, каково? Кто подписывает разрешения? Министерство имущественных отношений. А кого ругают за эти киоски? Город. Класс! Просто класс!
Понимаете, при разделении имущества и бюджета я всегда приводил сравнения. Город Штутгарт — город побратим Самары. Население в два раза меньше, чем в Самаре, примерно 600-650 тысяч жителей, а бюджет больше в восемь раз. Вопрос на засыпку: в какие сроки Самара догонит город Штутгарт? Ответ простой.
— Ни в какие.
— Ни в какие. Главная задача замедлить скорость разрыва. Когда делили имущество и бюджет по междобюджетному соглашению, то деньги все ушли области, а имущество всё оказалось в городе. И это крайне не нравилось руководству губернии. Всё в городе, и надо что-то иногда просить. А проще просто командовать. И, в конце концов, во времена Титова (Константин Титов – экс-губернатор Самарской области, ныне сенатор – «МК») и Лиманского (Георгий Лиманский – бывший мэр Самары – «МК») такое соглашение было достигнуто.
— Ну, это было накануне выборов, когда уже было понятно, что они проиграны. А сейчас конфликта между городом и областью нет — он успешно побеждён. А ещё были времена губернатор Владимира Артякова с мэром Дмитрием Азаровым. Почему не вернули-то?
— Не знаю. Я по нюансам могу только строить предположения, но открыть рот и задать вопрос — это уже риск, в среде чиновников и рисковать никто не хочет. Поэтому уж как сложилось, так сложилось. Вот и всё.
«Желание «привлечь» было большое»
— Вы помните, что в первые месяцы после победы Азарова была такая мощная информационная кампания. Суть её сводилась к тому, что вот в результате правления Тархова было якобы украдено 3-4- 7- миллиардов рублей. То есть, там прямо цифры какие-то большие назывались.
— Гипотетически.
— Это во что-то вылились? Может, какие-то вопросы вам задавали, куда-то вас вызывали?
— Эти шевеления были в течение двух с половиной лет. Пару раз меня вызывали в следственный комитет. Но всё это было настолько мелкотравчатое и мелкопоместное, что кончилось ничем. Но желание привлечь, конечно, было большое, особенно во времена ещё господина Артякова.
— То есть с приходом Меркушкина от вас отстали?
— Знаете, ко мне приходят два моих бывших зама…
— Азаров и …
— Ну, да, как же, разбежались - Валера Графский и Андрей Романенко. Я удивился, что они как-то состыковались, потому, что у одного бизнес в Ульяновске, второй живёт в Москве. Как они здесь пересеклись трудно вычислить. Ну, поднялись, поздоровались. Говорят: « Шеф, такой момент, налей нам по рюмочке». Я говорю: «Мужики, я вам налью по рюмке, но сам не могу — я за рулём сегодня». Налил по рюмке, они говорят: «За что выпьем? Я задумался, а Андрей говорит: «Я знаю за что. Прошло три года, а мы на свободе. За это!» Так что желание было.
— А сейчас оно исчезло?
— На мой взгляд, полностью.
— У Меркушкина нет, грубо говоря, каких-то тяжёлых воспоминаний о временах правления Тархова?
— У него нет. С чего бы?
— Ну, мало ли? Фантомные боли какие-то.
— С Николаем Ивановичем не встречался, никаких тем не обсуждал. Но сказать, что я переживаю по этому поводу, не могу.
— Смотрите, Тархова областные СМИ при Артякове называли одним из самых коррумпированных мэров, но я не помню, чтобы у вас в мэрии кого-то сажали, как сейчас Кужилина?
— Бог миловал.
— При Сысуеве не сажали, при Лиманском не сажали и даже при плохом Тархове никого не сажали, а при хорошем Азарове сажают. То есть, в чём фишка?
— Я отвечу по касательной, опосредованно. Получаем информацию, что в прошлом году на дороги города Самары потрачено 1 миллиард 250 миллионов рублей. Я звоню Братчикову Владимиру Петровичу (бывший первый вице-мэр – «МК») и говорю: «Петрович, цифры смотрел? Слышал про миллиард 250 миллионов? Как ты считаешь, сколько украли?». Он говорит: «Это очень просто считается. Мы с вами тратили на дороги 450, максимум 500 миллионов своих денег, а сверху ничего не поступало. От одной цифры вот эту цифру отними и, я так понимаю, получишь, сколько украли». Потому что дороги лучше не стали, а стали хуже. Вот и всё объяснение.
— Меркушкин сказал Азарову, что тот может стать «политическим трупом». Это, на ваш взгляд, так?
— Честно говоря, я это в первый раз услышал от вас. Это как-то мимо меня прошло. Думаю, что не совсем так. Даже при всей влиятельности Николая Ивановича… «Есть много в жизни, друг Горацио, что недоступно нашим мудрецам». Есть возможности и у того же Дьяченко, и у того же Аветисяна (Владимир Аветисян, зампредседателя правления «Роснано», контролирует группу «Волгопромгаз» - «МК»). И как это всё сольётся в экстазе в столице нашей Родины в пределах Садового кольца, этого я уж не знаю. Азаров до сих пор в составе самых перспективных деятелей.
Сейчас некий баланс силы и статус-кво есть. Думаю, что та и другая стороны, они будут даже на подсознании стремиться этот статус-кво сохранить. Говорить можно всё что угодно, когда делать - это уже совсем другое дело…
