Крылов на замену
– Как родился спектакль «Басни Крылова, музыка Глинки…» и чем обусловлено появление тандема «Крылов - Глинка», кроме того, что оба автора знали друг друга при жизни? Насколько эстетика творчества баснописца и композитора сочетаема?
– Мне предложили здесь поставить спектакль с условием, что он будет для детей. У меня была идея сделать «Трех поросят», но оказалось, что они есть в репертуаре театра. Тогда я заявила «Муху-Цокотуху», но и она уже была поставлена. Я вспомнила, что сейчас редко ставятся басни Крылова.
Современные дети не знают басен Крылова, но, если, например, ребенок совершает провинность, и его укоряет мать, а он возражает, на ум всегда приходит фраза: «Ай Моська! Знать, она сильна, что лает на Слона». Эти цитаты все равно остаются на слуху. Но следующее поколение не помнит, откуда крылатые выражения и кто их автор.
Композитора Глинку все знают по его опере «Руслан и Людмила», но он сейчас тоже не так задействован в культуре для детей, как хотелось бы. Баснописец и композитор жили и работали в одно время. А оно всегда объединяет людей, и не важно, в какой эстетике творил каждый из них, они взаимосвязаны и неотделимы друг от друга.
Мне показалось интересным вернуть творчество двух этих людей детям, потому что это довольно забавно, как и сами басни, и их персонажи. Единственная проблема с данным материалом заключалась в том, что мы все с детства не любим морали, поэтому ее смягчили и решили постановку в несколько ином ключе.
– В основу спектакля положены хрестоматийные «Слон и Моська», «Мартышка и очки», «Стрекоза и Муравей» и «Квартет», и для автора был очевиден посыл этих текстов в то время, когда они создавались. В нынешние времена относительности моральных установок образы Мосек, Мартышек, Стрекоз постепенно становятся нормой и высмеиваются только на сцене. Как напомнить людям средствами кукольного театра, что такое хорошо и что такое плохо, чтобы они не повторяли в жизни сюжет крыловских басен?
– Никогда нельзя этого делать дидактично. У нас мораль каждой из басен перевернута, чтобы быть более приемлемой для сегодняшнего дня и не поучать зрителя: не делай так. Например, Муравей в итоге говорит Стрекозе: «Ты все пела, это дело», потому что она исполняла музыку Глинки хорошо. И в результате их история кончается свадьбой и любовью, а Муравей за это время успевает построить дом с бальным залом.
Так же у нас получилось и в «Квартете», где Мартышка мешала героям нормально исполнять музыку рекомендациями: «Пересядь сюда, иди туда». Там есть мораль, и дети ее поймут: нельзя выпячивать себя, ставить впереди всех, постоянно обращать на себя внимание, всех подвигать, если ты не имеешь для этого абсолютно никаких оснований. Поэтому спектаклю «Басни Крылова, музыка Глинки…» можно было бы предпослать подзаголовок «фантазии на тему».
Неповторимые басни
– Стараетесь ли вы в постановке отразить преемственность традиций театра им. Образцова и насколько она для вас важна?
– Не стараюсь, потому что я каждый раз с переменным успехом пытаюсь сделать что-то новое. А в работе над самарским спектаклем для меня было новым абсолютно все. Во-первых, эта пьеса нигде раньше не шла. Мы ее недавно написали с докто-ром искусствоведения Борисом Голдовским, который выступает инсценировщиком этого спектакля.
Самарский зритель впервые увидит басни Крылова в формате кукольной постановки и услышит в сочетании с ними музыку Глинки. Во-вторых, новым для меня был и опыт работы во время спектакля с планшетной куклой, с которой я не сталкивалась прежде в театре имени Образцова. Посмотрев самарский зал, я поняла, что для тростевой куклы здесь не хватает воздуха и для меня как режиссера выгоднее работать с планшетной.
Я стараюсь не повторяться в своих спектаклях. После работы в Самаре я буду ставить в театре им. Образцова «Дон Кихота» и «Путешествия Гулливера», и это тоже будут спектакли, совершенно отличные от того, что я делала здесь.
– Кукольные театры в регионах сейчас в силу экономических и политических причин занимают маргинальное положение в обществе. Они слабо финансируются, их творчество не популяризируется. Является ли ваша работа в Самаре формой поддержки кукольного искусства в регионе?
– Кукольные театры в регионах всегда переживали не лучшие времена. Никогда не бывало иначе. Просто был Образцов со своим кукольным театром, которому многое было дано. И моя работа не является вкладом в развитие театра Самары. Для меня это попытка успеть сделать за год как можно больше, потому что мне интересно работать.
Бремя деда миновало
– Как внучка Сергея Образцова, испытали ли вы на себе бремя авторитета своего родственника, прочили ли вам судьбу кукольника, режиссера-постановщика в вашей семье или вам этого удалось избежать?
– Никогда мне не предлагалось работать в этом театре или делать что-то подобное. Дома мне была предоставлена свобода выбора, никто на меня не давил, и в театр я пришла, когда уже не стало Сергея Владимировича, хотя мы с ним общались, обсуждали спектакли и мои работы.
Он долгое время ходил смотреть мои роли, когда я была актрисой театра «Сфера» в Москве. Конечно, я стеснялась общаться с друзьями, потому что меня воспринимали как внучку мэтра. Потом, когда уже дедушки не стало, я начала гордиться тем, что он делал.
– Помните ли вы свой первый опыт приобщения к кукольному театру дедушки?
– Да. Меня не с кем было оставить дома, поэтому, естественно, водили на показы спектаклей в театре имени Образцова, даже на вечерний «Необыкновенный концерт». Но когда говорили «Хозяин идет» (так звали в театре дедушку), нас, детей, прятали от него, потому что он не разрешал присутствовать нам на этой постановке.
Помню, как однажды в театре я схватила какую-то куклу, и тогда мне объяснили, что трогать ее нельзя, потому что каждый актер, уходя из театра, подготовил свою куклу, определенным образом положил ее, чтобы в следующий раз вернуться к работе с этого момента. Меня этот случай на всю жизнь научил обращению с куклами.
Это, конечно, была большая культура. Не во многих театрах она сохранилась.
– У вас насыщенная биография: вы снимались в кино, занимались анимацией на «Союзмультфильме», озвучивали мультики, ставили антрепризные спектакли, но сейчас вы – режиссер-постановщик театра имени Образцова. Для вас работа в нем – зов крови, попытка отдать должное родственнику или одна из форм творческой самореализации?
– Сейчас режиссура в кукольном театре занимает в моей жизни первое место. Одно время я работала в нем, потом оставила больше чем на 15 лет, и сейчас я потихоньку возвращаюсь к нему.
Недавно у меня освободился небольшой отрезок времени, я делала на мультипликационной студии «Кристмас Филмз» пятиминутный сюжет и приехала сюда, оставив наш кукольный театр. Для меня это все очень сложно, потому что куклы театра требуют долгой и подробной работы.
Сказка вместо пушки
– Сейчас театр имени Образцова – средоточие лучших традиций кукольного театра с огромной историей, мифологией. Насколько сложно вам как режиссеру поддерживать уровень, статус театра, заданный дедушкой?
– Было сложно, особенно в начале, когда я пришла в театр, потому что до этого для меня он был в первую очередь местом, где я росла, где для меня существовали только «тети Веры», «тети Аллы». Трудно было работать с артистами. Это всегда сложно, но если об этом думать, то вообще ничего не сделаешь.
– Понятно, что при жизни Сергея Образцова театр был обласкан властью, его творчество всячески популяризировалось, он занимал центральное место в культурной жизни страны. Тогда как сейчас власть держит курс на развитие оборонно-промышленного комплекса, и ей не до культуры. Изменилась ли, по вашему мнению, роль кукольного театра в современном обществе по сравнению с временами, когда работал Сергей Образцов?
– Я думаю, не будет так, что все силы страны бросят на развитие оборонного комплекса, а театр кукол от этого пострадает. Конечно, нет. Дело в том, что театры кукол всегда и везде выступали на всех фронтах. Вообще, речь о войне у нас сейчас не идет. Сегодняшние люди политизированы, но дети всегда рождались и будут рождаться, и им интересно не это. Я надеюсь, что им будут показывать не пушку, а все-таки сказку.
– Как станет развиваться театр имени Образцова? Каким вы видите будущее вашего театра в частности и искусства кукольного театра в России вообще?
– Театр будет развиваться вместе с обществом в разных направлениях. Возникают новые задачи, и театр кукол не может жить в отрыве от них. Судя по фестивалям, сейчас ставится много философских спектаклей. К сожалению, репертуарному театру кукол тяжело обращаться с такой тематикой, потому что зритель все-таки ведет сюда детей, а если идет сам, то за юмором, хорошим настроением.
– Пришло ли сейчас время сатиры в кукольном театре, идеальным образцом которой в свое время был «Необыкновенный концерт»?
– Сейчас очень сложно с сатирой. Это во времена «застоя» каждое слово, каждый намек на свободу воспринимались обостренно. Сегодня, конечно, очень сложно ставить спектакль для взрослых в Москве. В небольших городах сделать это легче, особенно если театр передовой и интересный.
Например, моим первым спектаклем в театре имени Образцова была «Пиковая дама». Он получил первую Пушкинскую премию Министерства культуры и телевидения «России первая любовь». На мой взгляд, это был чуть ли не лучший спектакль из того, что я сделала, но зритель на него не пошел и сейчас не идет. Москву не интересует «серьез».