Кстати, это и день рождения моего мужа, а у меня самой день рождения 13 ноября. Как говорится, наш скорпионий полк…
И вот уже 20 лет, как я всем говорю, что Юрий Поляков – лучший писатель, современный классик. Мне нравится у него все: и романы, и повести, и публицистика, и стихи. В свое время читала «Труд» только потому, что там была авторская колонка Полякова.
Захожу в книжный магазин и первым делом спрашиваю, есть ли Юрий Поляков. Заразила этой любовью и своих студентов, а в особенности детей. Дочь и сын знают, что мне лучше всего дарить: очередную книгу Полякова. Даже своей книге афоризмов о политике дала название «Апофегизмы», подражая названию одного из романов Юрия Полякова «Апофегей» - эвфемизм, образованный от двух слов: «апогей» и «апофеоз».
А уж если Поляков выступает в какой-нибудь телепередаче, друзья звонят:
- Твой Юрий Поляков по Первому каналу!
В 2004 году я возглавляла группу депутатов Самарской губернской думы во время визита в Китай. Депутаты – не самая читающая публика, но, коротая время в аэропортах и самолетах, один из них увлекся врученным мною томиком Полякова так, что удивлялся самому себе:
- Что вы мне подсунули, Наталья Алексеевна?! Вы меня подсадили на это чтиво, как на наркотик! Оторваться невозможно.
- А что я говорила!
Только «Боль»
В 2005 году я возвращалась из Челябинска, куда ездила на защиту диссертации своей аспирантки в качестве научного руководителя. В ожидании поезда коротала время с книгой Полякова. Рядом сел пожилой мужчина интеллигентного вида. Заговорил:
- Любите читать?.. Да, действительно, что еще делать в зале ожидания... А вы мою книгу не купите? Это очень интересный роман. Очень! Я автор. Но книга издана в Челябинске, поэтому, к сожалению, в России я малоизвестный писатель.
Мужчина протянул свою книгу. Я прочитала название: «Боль». Про себя подумала: «Наверняка занудная и банальная мура». Но пожалела писателя. Ведь до чего дошла наша нищая провинциальная интеллигенция, которая вынуждена хотя бы таким неординарным способом добывать пропитание и реализовывать свои никому не нужные книги. Спросила, сколько стоит. Оказалось, двести рублей. Но мужчина вдруг засуетился, опасаясь, не передумаю ли я:
- Можно и 150, если вам кажется дорого.
Получив двести рублей, писатель обрадовался и поинтересовался, что я читаю. Показала обложку. Его реакция была столь же неординарной, как и способ реализации своей книги:
- Как жаль, что такая интересная женщина увлекается Поляковым!
- Ну, с самим Поляковым я, к сожалению, не знакома, а его книгами действительно увлекаюсь. А что вас в этом смущает?
- Как что? Он же буквально обо всем, даже самом трагическом, пишет с иронией, со смешком и даже, извините, с издевкой! Это же аморально! Это коробит!
- Иронии много, да. Но никакой издевки я не заметила… Что, например, вас коробит?
- Ну как же! Он о развале великого Советского Союза с легкостью пишет!
- Знаете, если писателя легко читать, это не значит, что он пишет с легкостью. В том-то и состоит его талант, что он о серьезнейших вещах может написать так интересно и захватывающе, что читать это легко. Но он и думать заставляет! Так же незаметно и легко заставляет думать! И почти в каждом его романе множество публицистических, по сути, размышлений. Преподнести глубинное мировоззрение и вместе с тем не перегрузить повествование – это очень сложная грань… И далеко не каждый писатель с этой задачей справляется. Чаще бывает так, что писатель говорит правильные вещи, причем с искренней болью говорит, а читатель засыпает на второй странице…
Мой собеседник покивал, но по его глазам было видно, что не совсем согласен. Или, скорее, совсем не согласен.
Когда я приехала домой и открыла перед сном роман «Боль», уснула на второй странице. На следующий день полистала роман и убедилась в первоначальном выводе: скука, занудство, многословие, вторичность, отсутствие свежих мыслей и выразительности авторского почерка. Безразлично от такой «Боли».
… и «Ломка»
И еще один случай из моей жизни, связанный с творчеством Юрия Полякова. Это было в 2002 году. Я ехала из Москвы в Самару. В Москве я останавливалась у самой Риммы Казаковой (русская советская поэтесса – «МК»). Римма Федоровна гостеприимно приняла меня в своей двухкомнатной квартире, и я жила у нее несколько дней. Мы познакомились с ней в 2001 году, когда поэтесса приезжала в Самару по приглашению областного Общества любителей книги. Ей понравились мои стихи, она согласилась быть моим доверенным лицом на выборах в Самарскую губернскую думу. Я организовала ей несколько творческих встреч с читателями, в том числе моими студентами… Принимали Римму Казакову восторженно. С тех пор мы с ней подружились, она одногодка с моей мамой, с 1931 года (светлая память им обеим).
И вот я еду в купе, читаю книгу Риммы Казаковой с выразительным названием «Ломка». Здесь ассоциации и с переломной эпохой, и с наркотической зависимостью ее сына, с которой Римме Федоровне пришлось бороться очень тяжко (она поведала мне, каким образом это удалось сделать, рассказав о человеке, умеющем «убивать» в головном мозге пациента центр удовольствия).
Итак, читаю я «Ломку». Мой попутчик, мужчина лет сорока, заинтересовался названием. Разговорились. Поскольку Римма Федоровна дала мне пять экземпляров «Ломки», я подарила своему симпатичному попутчику ее книгу. Слово за слово. Оказалось, что он работает в одном из московских издательств художником-иллюстратором. Помню, даже перечислял, какие замечательные книги, в том числе русскую и советскую классику, он иллюстрировал.
Перед сном я достала из портфеля книгу Юрия Полякова. Сначала я даже не поняла причину столь разительной смены настроения моего интеллигентного попутчика. Его лицо исказилось:
- Вы читаете Полякова?
- Да, я очень люблю этого писателя! Это гениальный писатель.
- Вы шутите? Я его ненавижу!
- Может, это вы шутите? Как можно ненавидеть писателя?
- Можно!
- Можно не любить того или иного писателя. Но ненавидеть? Это уже что-то личное…
- Именно личное! Я его хорошо знаю, мы с ним в одном издательстве!.. Я слышать о нем не могу! Кудрявый, розовощекий везунчик… Выскочка!
- Да объясните толком, за что вы его ненавидите-то! Он и сам над собой иронизирует в одном из произведений от имени главного героя… Как говорится, это тоже талант – посмотреть на себя со стороны. Чем он вам так не угодил?
Но ничего вразумительного в ответ я так и не услышала. Мой попутчик что-то еще говорил, брызгал слюной, из симпатичного мужчины в мгновение ока превратился в брюзжащего неврастеника, у которого, казалось, на лбу проступила надпись: «Завистливый неудачник».
В итоге нашего так мило начавшегося общения попутчик швырнул мне обратно книгу «Ломка». Ненависть и впрямь мучила его, терзала, ломала.
Я впервые так зримо и так близко наблюдала неприкрытую зависть к чужому успеху. В самом деле, когда успех и слава обрушиваются на кого-то далекого и незнакомого, а не на тебя, красивого и любимого, талантливого и неоцененного, это не так обидно и больно. А вот когда успех и слава достаются тому, кто совсем-совсем рядом, такому же, как ты, но почему-то более удачливому, это… больно. Вот уж где боль-то вселенская! Боль до ненависти.
Так и хочется сказать: «Если вам завидуют, значит, вы правильно живете!».
Я не могу написать об этом так ярко и иронично, как о феномене ненависти мог бы написать только Юрий Поляков.
Но я не могу не написать об этом случае в преддверии юбилея любимого писателя.
Я счастлива, что именно Юрий Поляков возглавляет «Литературную газету», но и печалюсь от этого обстоятельства, ведь его редакторская работа отнимает у читателей возможность чаще читать его новые творения. А ведь мы ждем их с нетерпением!
